Ольга Забелинская: жизнь на Рио не заканчивается – продолжу карьеру, даже если не отберусь на Олимпиаду

Международный союз велосипедистов (UCI) и двукратный бронзовый призер Олимпийских игр 2012 года по велоспорту на шоссе россиянка Ольга Забелинская, которая не выступала полтора года из-за обнаружения в допинг-пробе запрещенного препарата «октопамин», заключили мировое соглашение. По нему Забелинская признала дисквалификацию, которую уже отбыла, а UCI снял со спортсменки все претензии. Ольга Забелинская (на фото) рассказала специальному корреспонденту Агентства спортивной информации «Весь спорт» Виктору Лимасову о своей жизни во время и сразу после дисквалификации.

- Первое чувство, которое я испытала – облегчение, - призналась Ольга Забелинская. – Но хочу сразу прояснить один момент. Я не признавала нахождение запрещенного вещества в организме. Просто оспорить его нахождение было сложно, если проба «А» дала положительный результат, а пробу «Б» мы решили не вскрывать. Однако своим расследованием мы выявили, что это вещество вырабатывается в организме естественным путем, при определенных обстоятельствах. Были два варианта: биться дальше за свою невиновность и потерять ещё один сезон – либо принять 18 месяцев дисквалификации (которые закончились в сентябре 2015 года) и буквально на следующий день иметь возможность выступать в соревнованиях. Я выбрала второе. Но теперь, наверное, всю свою жизнь буду сомневаться в правильности этого выбора.

- Был вариант, при котором вы могли заключить подобное соглашение раньше?
- Да. В декабре 2015 года, когда Антидопинговая комиссия Федерации велосипедного спорта России (ФВСР) признала меня невиновной. Тогда UCI уведомил нас, что возможен вариант быстрого завершения дела, если я пойду на мировое соглашение. Но тогда мы на это не решились.

- Почему?
- Рассчитывали, что даже если UCI подаст в Арбитражный спортивный суд (CAS) в Лозанне (Швейцария), дело надолго не затянется. Но недавно я съездила в Женеву, поговорила с представителями UCI и адвокатом – и поняла, что быстро вопрос не решить. Даже если бы UCI забрал дело из CAS без претензий ко мне, их решение опротестовало бы Всемирное антидопинговое агентство (WADA). То есть, судебных разбирательств всё равно было не избежать. И чем больше сторон будет вовлечено – тем дольше будет всё продолжаться. А это означает, как минимум, привлечение новых экспертов, которые далеко не сразу могут дать заключение.

- Антидопинговая комиссия ФВСР могла принять решение раньше?
- Нет, это было невозможно. Дело в том, что в UCI очень долго не могли принять решение, заводить на меня дело или нет. Когда документы от UCI поступили в ФВСР, разбирательство заняло один месяц. Если бы UCI решил раньше завести на меня дело, всё могло завершиться гораздо быстрее. И вариант с мировым соглашением, наверняка, возник бы раньше. А так, я полтора года провела в подвешенном состоянии.

- Подписав мировое соглашение, вы избежали выплаты штрафа в UCI от своего контракта с «Русвело», который действовал на момент, когда стало известно о положительной пробе?
- Да, никаких финансовых претензий ко мне нет. Более того, в UCI решили даже не вспоминать о взносе, который они внесли в CAS для иска по моему делу – это примерно 15-16 тысяч евро.

- Ваши финансовые потери за время разбирательства, наверное, были неизмеримо больше?
- Да. Наша семья всё это время тратила только те средства, которые были заработаны до момента моего отстранения. Никакой финансовой помощи ни с чьей стороны не было.

- А в чём выражалась помощь ФВСР?
- Руководители федерации поверили в мою невиновность, помогали искать экспертов по моему делу, вели переписку с UCI, боролись за меня.

- Вы долго не выступали, но тренировки не прекращали. Как считаете, в настоящее время вы способны конкурировать с ведущими спортсменками мира?
- Надеюсь, что да. Я живу на Кипре, и имела возможность тренироваться постоянно. В России этого не было бы – и из-за погоды, и из-за состояния большинства дорог и организации движения на них, и из-за других факторов. Я находилась дома и тренировалась, не выезжая на заграничные сборы. Хотя не следила за результатами, которые показывали девочки. Могу оценивать только своё собственное состояние.

- Что, пошагово, вам нужно сделать для попадания на Олимпиаду в Рио?
- Прежде всего, выиграть чемпионат России. Но одного этого будет недостаточно. Ведь могут случиться разные ситуации с теми, кто действительно силен, но, например, проколол колесо. Можно прекрасно подготовиться к одному старту, показать там высокий результат, но не убедить никого, что ты действительно способна выступать на таком уровне и в других соревнованиях. Свою состоятельность нужно доказывать постоянно, выступать на высоком уровне в международных гонках. Всё будет зависеть от решения тренерского штаба.

- Когда состоится ваше возвращение в гонки?
- Всё зависит от того, когда я подпишу контракт с какой-либо профессиональной командой. Российской команды сейчас нет, значит – нужно искать зарубежную. Тем более, у национальной сборной тоже нет возможности заявиться на какие-то международные гонки своим составом. Определенная заинтересованность со стороны некоторых «конюшен» есть, но мне надо самой понять – что я хочу, составить какой-то план действий.

- Возможен вариант, при котором вы выступите только на чемпионате России, не имя на руках профессионального контракта?
- Нет, мне это неинтересно.

- Продолжите карьеру, если вы не сумеете отобраться на Олимпийские игры-2016?
- Конечно, жизнь на Рио не заканчивается. Есть и другие турниры – чемпионат мира, чемпионат Европы. Карьеру я завершу, когда почувствую, что быстрее ехать просто не смогу, не что способна больше прогрессировать. Пока я таких чувств не испытываю.