Александр Легков: главный урок из этой Олимпиады – никогда не бегать и не тренироваться больным

Лучший российский лыжник последних лет, победитель этапов Кубка мира Александр Легков сегодня, 28 февраля, в заключительной гонке Олимпийских игр в Ванкувере - классическом марафоне на 50 км - финишировал 14-м. Это было снова поражение - но не такое болезненное, как четвертое место в дуатлоне несколько дней назад. Легков проиграл только потому, что физически не готов был выиграть. После финиша Александру даже не пришлось задавать вопросов. Слишком многое он хотел сказать болельщикам и журналистам. Слишком многое накипело за эти такие долгие олимпийские недели. Почти монолог Александра Легкова передает специальный корреспондент Агентства спортивной информации «Весь спорт».

- Если честно, я выпил за последние два месяца столько лекарств, что ты даже не можешь себе представить, - развел руками Александр Легков. - Все началось в конце декабря в Красногорске, когда я простудился. С тех пор я не выхожу на старт гонки без капель в нос и таблеток. Перед Олимпиадой мне поставили диагноз - евстахиит, или воспаление среднего уха. Я старался об этом не думать, все равно готовился, настраивался... Но очень сильно переживал. Каждый день я просыпался в ужасе: «Ну все, Олимпиада уже скоро, нужно выздоравливать!» А выздороветь не сумел до сих пор, до самого последнего дня Игр. Я дико боялся, что не смогу бороться с лидерами на самых высоких скоростях. Я старался, я ни разу не сдался без борьбы. Но на данный момент, лично я слабее ребят, которые сегодня победили. Это была - не моя Олимпиада. Я не падаю духом, не опускаю руки. После четвертого места в дуатлоне я услышал и прочитал про себя столько приятных слов. Это самый позитивный для меня итог Олимпийских игр - узнать, что в нашей стране есть так много людей, которые за меня переживают. Пускай у меня нет медали, но если бы мог, я бы отправил каждому частичку моего четвертого места. Поверьте, мне очень важно знать, что дома меня поддерживают. Четыре года до следующей Олимпиады в Сочи пролетят - и не заметишь. Мне всего 26 лет, я могу и буду там выступать! Я все взвешу, многое изменю в своей подготовке. И главное - никогда больше не буду бегать и тренироваться больным. Это мой урок, который я вынес из этой Олимпиады.

- Почему ты решился на рывок в одиночку за 10 км до финиша олимпийского марафона?
- 40 км я врабатывался, а потом - чего было ждать?! Я попытался оторваться, сделать себе задел на финиш. Маленький отрыв даже намечался, но потом - длинные спуски, сильные ребята... Меня догнали, и дальше я не смог ничего сделать. Я никого не боюсь, я не раз доказывал, что могу обыграть любого из этих ребят. Я вам обещаю - обещаю по-настоящему! - что скоро все изменится. Я хочу, мечтаю быть там, куда они сейчас пойдут получать свои олимпийские медали. И я еще обязательно этого добьюсь!

- Ты блестяще выступал в начале сезона, выигрывал призовые места на Кубке мира, а на Олимпиаде еле-еле выкарабкиваетесь из функциональной ямы. Это просчет в подготовке?
- В самую точку! Каждый год у меня начинается одинаково: я отлично готов, я в призах,  а потом подходит главный старт, все куда-то уходит... Тот же швейцарец Дарио Колонья на старте сезона проигрывал мне и бегал по 30-м местам. Но только теперь мы поменялись местами: он олимпийский чемпион, а я - так, где-то в десятке.... Конечно, в подготовке многое нужно менять. Но моя проблема в том, что при первых же неудачах я сразу начинаю переживать, накручивать себя: «Как же так, кто-то выигрывает, а я что?!» Мне определенно нужно учиться думать головой!

- Но в олимпийском сезоне план подготовки наверняка спутала болезнь?
- Да, конечно. Справедливости ради, в этом году мы планировали два пика формы: один в начале сезона, и второй в феврале. В конце лета мое состояние было просто фантастически хорошим. Я выигрывал у всех на чемпионатах России по 50 секунд, я летал! Абсолютно все тесты показывали, что я в колоссальной форме. Мой тренер Юрий Викторович Бородавко говорил, что этот год будет для меня самым лучшим. Но болезнь все испортила...

- Главной ошибкой было, что ты продолжал тренироваться во время этой болезни, не дал себе времени вылечиться?
- А помнишь, как когда я уехал с Tour de Ski, меня стали обвинять: вот, мол, наверное, что-то там нечисто, не просто так они снялись... А потом еще говорили: «Как так можно, называется, Легков болеет - а сам приходит в зал и тягает штангу». Да, я делал силовую работу, бегал по часу на дорожке под уклоном, прыгал с блинами! И на лыжах не катался всего два дня, а потом закутывался и выходил на тяжелую, чисто любительскую трассу в Красноармейске, два с половиной часа дышал в эту тряпку, давился... Ты думаешь: зачем?! Потому что я хотел, я стремился, я не мог лежать на диване, когда Олимпиада была уже так близко. И в той ситуации мне было все равно, болен я или нет.

- Но продолжать тренировки во время болезни тебе говорил твой тренер Юрий Бородавко? Или это была на сто процентов твоя инициатива?
- Юрий Викторович, конечно, говорил, что нужно как-то поддерживать форму, но не в такой степени. А врачи вообще советовали семь дней ничего не делать. Я по характеру - максималист. Я не мог ничего делать наполовину. Что теперь об этом говорить... Эта Олимпиада уже позади, поезд ушел. Я хотел выплеснуть эмоции, оставить их все здесь, на этих несчастливых для меня трассах. Кто меня знает - тот поймет, чего мне это стоило. Поражение - плохое слово, но на сегодня оно соответствует действительности для нашей команды. Даже по сравнению с биатлонистами, мы выступили далеко не так успешно, как хотели бы.

- Значит, проблема была не только в твоей болезни, но и в неправильной методике подготовки команды в целом?
- Наверное, мы действительно не все сделали, как нужно было. Сейчас много было разговоров на эту тему... Лично я не очень доволен заключительным предолимпийским сбором в горах в австрийском Тауплиц-Альме. Там каждый день шел снег, а трасса готовилась исключительно для туристов. Приходилось либо ходить за ратраком, либо кататься, когда по полпалки уходило в снег. А ко всему  прочему, у меня там был второй пик болезни. Я никому не рассказывал, но меня ведь в Австрии даже в больницу возили... А потом я снова вернулся на лыжню и работал, работал, работал. Наверное, это все не должно пропасть зря, правда?